Атомный расклад

Впервые о планах «Ростатома» построить в Узбекистане комплекс из двух энергоблоков поколения «3+» с реакторными установками ВВЭР-1200, широко известно стало в сентябре 2018 года, когда Глава соседней страны Шавкат Мерзиеев и российский Президент Владимир Путин нажали символическую кнопку строительства АЭС в Джизаке. Торжественному старту предшествовало подписание между двумя странами межправительственного соглашения о сотрудничестве в области атомной энергетики, связанном со строительством АЭС. Сообщалось, что проект стоимостью 11 млрд. долларов, будет осуществлен за счет средств госбюджета Узбекистана с привлечением кредита правительства РФ.

Сроки начала стройки десятилетия, как и ее окончания, менялись уже дважды. Первоначально старт был запланирован на 2020 год. Позже появилась информация о переносе начала строительства на 2022-й год. В июне минувшего года начальник управления атомной энергетики и ядерных технологий агентства «Узатом» Касым Тохтахунов сообщил СМИ о том, что реализация проекта по строительству АЭС в Узбекистане идет по графику. Тем не менее активная фаза работ все еще не начата. Известно лишь, что датой окончания проекта, который должен был завершиться в 2028 году, теперь называется 2033-й год.

В июне текущего года стало известно, что непосредственно к строительству российская сторона приступит после заключения с Узбекистаном контракта на строительство АЭС. Как только документ будет подписан, «Росатом» обещал «в максимально сжатые сроки развернуть сооружение проекта».

Не наше дело?

Тем временем, решившись на строительство атомной электростанции практически на границе с Казахстаном, Узбекистан до сих пор не уведомил о своих планах Правительство нашей страны.

Не было до сих пор и общественных слушаний по оценке воздействия строительства атомной станции на окружающую среду согласно международным нормам и требованиям МАГАТЭ, которые должны были быть проведены как внутри страны, так и в соседних государствах, в частности в Казахстане.

В феврале 2020 года Министерство энергетики Узбекистана проанонсировало проведение общественных слушаний у себя в стране «и в соседних странах, в частности Казахстане». Но дальше этого заявления дело не пошло. И вопрос проведения общественных слушаний по оценке воздействия на окружающую среду при строительстве атомной электростанции по сей день остается открытым.

А пока Узбекистан усиленно готовится к реализации проекта, Министерство экологии и природных ресурсов Казахстана делает вид, что проблемы не существует. На официальный запрос агентства Kazinform, направленный в ведомство в надежде получить информацию о позиции профильного Министерства и предпринимаемых им шагах, спустя восемь дней пришел короткий ответ за подписью вице-министра Мансура Ошурбаева.

— На сегодняшний день в Министерство экологии и природных ресурсов РК не поступало официальной информации от государственных органов Республики Узбекистан касательно начала строительства атомной электростанции. В случае поступления указанной информации МЭПР РК рассмотрит ее в контексте экологической безопасности, — сообщается в ответе ведомства.

За дальнейшей информацией, касающейся строительства атомной электростанции на границе с Туркестанской области, Мансур Ошурбаев советует обращаться Министерство иностранных дел РК, как «уполномоченный орган, осуществляющий руководство в сфере внешнеполитической деятельности».

Таким образом, вопросы о том, просчитываются ли Минэкологии РК возможные экологические риски для жителей самого густонаселенного региона страны в связи с близким соседством от предполагаемого места строительства АЭС, ставит ли ведомство перед узбекской стороной вопрос об обеспечении экологической безопасности населения Туркестанской области, и намерено ли добиваться от Узбекистана проведения в РК общественных слушаний по оценке воздействия строительство атомной станции на окружающую среду, остались без ответа.

При этом, ранее Министерство энергетики Казахстана, комментируя вопрос об ожидаемом строительстве АЭС в непосредственной близости от границы с Казахстаном, отмечало, что согласно Конвенции об оценке воздействия на окружающую среду в трансграничном контексте ООН (ЭСПО), страна, намечающая строительство атомной станции должна проинформировать о планах соседние государства, которые могут выступать в качестве «затрагиваемой стороны», не позднее, чем она проинформирует общественность собственной страны. Но так как Узбекистан не является стороной концепции ЭСПО, он не имеет обязательств по уведомлению трансграничных государств о планах по строительству АЭС.

Водный дисбаланс

Между тем, ожидающее юг Казахстана близкое соседство с АЭС в Узбекистане, чревато серьезными последствиями для всего густонаселенного региона страны начиная с дефицита поливной воды, заканчивая радиоактивным загрязнением близлежащих территорий. Об этих последствиях уже не в первый раз говорили участники круглого стола, организованного в Шымкенте НПО «Диалог» — регионального бюро Сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов EAWARN. Близость Казахстана к месту предполагаемого строительства АЭС в Узбекистане казахстанские экологи и общественники считают чрезвычайно опасным.

По информации национального координатора Центрально-Азиатской региональной сети по повышению потенциала в сфере водных ресурсов Айман Тлеулесовой, проект строительства АЭС в соседней стране напрямую затрагивает интересы Казахстана, так как потребует увеличения попусков воды в озеро Тузкан для охлаждения АЭС. Также может увеличиться водозабор из реки Сырдарья, которая впадает в Аральское море. Но даже если не учитывать глобальные последствия, возникают большие риски того, что АЭС оставит без воды аграриев Туркестанской и Кызылординской областей, и без того ежегодно испытывающих проблемы с поливом сельхозкультур.

— Климат меняется и уже сейчас мы наблюдаем маловодные циклы. Если иссякнет вода в Сырдарье, то не то что Арал, две области могут погибнуть. Само озеро Тузкан бессточное, соленое, пересыхающее. Его объемов не достаточно для охлаждения мощных реакторов АЭС. Казахстанские эксперты должны тщательно изучить проект до начала строительства, посчитав все риски для нашей страны. Когда АЭС будет построена, что-либо изменить будет уже нельзя, — считает Айман Тлеулесова.

По мнению специалистов, в условиях наблюдающихся сегодня изменений климата, проблемы с регулированием и наполняемостью водных объектов, в перспективе будут только усугубляться.

— И удивительно, что строительство такого опасного объекта как АЭС, было выбрано в таком уязвимом, с точки зрения обеспечения водой, месте. Озеро Тузкан, на котором собираются строить, уже давно сильно антропогенно изменено. Сегодня оно фактически представляет собой искусственный водоем с очень сложной регуляцией, который целиком и полностью зависит от внешних факторов. И без того вододеление между Казахстаном, Узбекистаном и Кыргызстаном вызывает постоянные проблемы. Мы видим, как сложно этот вопрос регулируется. Как следствие, возникают проблемы потребителей воды — сельхозформирований, объектов энергетики. Сейчас энергетика уже давит на сельхозпотребителей и этот конфликт будет усугубляться присутствием очень опасного объекта, — считает председатель Объединения юридических лиц «Ассоциация «Экофорум Казахстана» Светлана Могилюк.

По мнению эксперта, при нестабильном уровне воды в озере Тузкан, возникают серьезные риски.

— Вода – решающий компонент с точки зрения обеспечения безопасности. Но уже сейчас возникают проблемы ее нехватки. Как дефицит воды будет сказываться на безопасности АЭС? Для меня, как для человека, который связан с водными проблемами, это большой вопрос. У нас нет прогнозов на перспективу, так как в вопросах водообеспечения завязаны интересы сразу трех стран. С этой точки зрения объект очень уязвим. И там может наложиться как природная проблема, особенно связанная с изменением климата, нестабильности стока, так и разнонаправленные интересы Узбекистана, Казахстана и Кыргызстана, границы которых так переплетены, что проблема регулирования водостоков становится очень сложной, — добавила Светлана Могилюк.

По ее словам, на сегодняшний день процесс принятия решений, связанный со строительством АЭС, очень непрозрачен.

— МАГАТЭ не так давно приняло документ под названием «Рекомендация по проведению консультаций и взаимодействия с общественностью». То есть само МАГАТЭ, хоть и является интересантом, но при этом гарантирует, что будет следить за безопасностью. Оно рекомендует операторам заранее выстраивать диалог с населением. При этом диалог должен быть прозрачным, максимально открытым, с предоставлением всей необходимой информации. Чтобы обеспечить прозрачность процесса и доверие со стороны общественности. Но пока этого не происходит, — резюмировала эксперт.

Кому это выгодно?

Солидарен с Андреем Ожаровским и казахстанский эксперт в области изменения климата, водных ресурсов и устойчивого развития Булат Есекин.

— Сегодня многие страны закрывают АЭС, особенно после Фукусимы, где невзирая на технологии, кадры, уровень производства, трудовую дисциплину, не удалось обеспечить безопасность АЭС. Такие проекты не в интересах государств и экологии, а лишь в интересах атомной промышленности. Я считаю, что все аргументы, которые сегодня используются для обоснования строительства АЭС – экономические, политические, энергетические, не состоятельны. В Казахстане, к примеру, в свое время готовились расчеты, которые показали, что потенциал энергосбережения и развития возобновляемых источников энергии намного превышает существующий дефицит энергии, из-за которого предлагается вводить новые угольные ТЭЦ и строить АЭС, — уверен Булат Есекин.

Что касается строительства АЭС в Узбекистане, то по мнению эксперта, проекты, реализация которых запланирована на трансграничных реках, требуют международной экспертизы и не являются национальным делом одного лишь Узбекистана.

Пока не поздно

Казахстанский эколог Дмитрий Калмыков, за плечами которого участие в ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС и многолетние исследования радиационного загрязнения на семипалатинском полигоне, участвовал в проведении опроса в приграничных с Узбекистаном районах Туркестанской области.

— Это были те люди, которых первыми затронет гипотетическая авария на АЭС. Мы опросили около миллиона человек, и оказалось, что 80% людей ничего не слышали о готовящемся строительстве. 70-90% респондентов были против строительства АЭС, — сообщил Дмитрий Калмыков.

Руководитель общественного объединения «Карагандинский областной экологический музей» считает, что трагедия в Чернобыле и на АЭС «Фукусима -1» в Японии показали абсолютную неготовность общества к авариям. Эколог убежден, что строительство атомной станции несет больше рисков, чем потенциальной выгоды, поскольку в случае аварии и утечки радиации пострадают населенные пункты в радиусе нескольких сотен километров.

Эко-активист Айсулу Кунанбаева уверена, что помимо водной проблемы, остро стоящими перед южными областями, существует проблема высокой сейсмической активности. После разрушительного землетрясения, пережитого ташкентцами в 1966 году, тема строительства АЭС в Узбекистане долгие годы оставалась под запретом, так как считалось, что из-за высокой сейсмической активности строить атомные станции в стране нельзя.

— Землетрясения в 3-4 балла там не редкость. Есть риски и более серьезных землетрясений. Все мы помним аварию на Фукусиме, трагедию в Чернобыле. С тех пор мало что изменилось в плане безопасности. Поэтому я считаю, что нужно выносить этот актуальный для всего Казахстана вопрос на обсуждение общественности, добиться максимального резонанса, — высказывает мнение Айсулу Кунанбаева.

По итогам круглого стола было принято решение о подготовке обращения АЮЛ «Ассоциация «Экофорум Казахстана» в Министерство экологии и экологии природных ресурсов РК.

Выражая обеспокоенность в связи с предстоящим строительством АЭС в Узбекистане, Ассоциация «Экофорум Казахстана», от имени экологических организаций страны, намерена добиваться от ведомства проведения с Узбекистаном трансграничных консультаций по вопросу, затрагивающему экологическую безопасность жителей самого густонаселенного региона страны.

Следующим шагом станет составление петиции, которая будет размещена на сайтах международных общественных, экологических организаций, а также государственных структур Казахстана и Узбекистана.